Предчувствие большой беды
Беспорядки в Тунисе, межконфессиональное обострение отношений в Египте, референдум в Судане. Все это может иметь далеко идущие последствия не только для северной части африканского континента, но и для всего Большого Ближнего Востока.
Когда хлеба на всех не хватает
События в Тунисе засвидетельствовали новый тип революций, характерных для посткризисного периода. Назовем их условно «революциями живота».
Если во времена доминации заокеанского „мирового шерифа” преобладал „оранжевый” стиль революций: с песнями, плясками, речевками и приколами, то революции после мирового финансового кризиса – это уже стихийные голодные бунты с погромами и полной неразберихой.
Тунис, в этом плане, - своеобразный «пилотный проект».
Впрочем, где-то и соседний Алжир. Показательно, что в обеих странах были сходными поводы для выступлений. В Тунисе в декабре прошлого года поднялись цены на хлебопродукты, а в Алжире с начале этого года – на сахар и растительное масло.
В условиях бурного демографического роста, фактического отсутствия экономических реформ, а следовательно, повальной безработицы – это серьезное обстоятельство.
Впрочем, Тунис (да и Алжир) – это только «цветочки». По настоящему всем придется несладко, когда забурлит самая крупная арабская страна – Египет.
Египетская власть, очевидно, понимая, что все взоры сейчас с тревогой обращены на Каир, развернула активную контрпропаганду. В частности, министр торговли и промышленности Арабской Республики Египет Рашид Мухаммед Рашид, сравнивая ситуацию в его стране с социально-экономическим кризисом в Тунисе, пытается убедить всех, что сценарий развития событий в Тунисе, приведший к свержению президента Зин аль-Абидина бен Али, не имеет шансов на повторение в Египте.
«В Египте отлажена система по преодолению роста цен, – сказал он. – Свыше 64 миллионов человек, то есть подавляющее большинство населения страны, получают продовольственные карточки, что освобождает страну от зависимости от мировых цен на нефть». По его словам, с 2008 года цены на основные продукты питания не выросли.
Кроме того, глава египетского внешнеполитического ведомства Ахмед Абуль Гейт категорически заявил, что опасения относительно повторения в Египте тунисских событий – это «не более, чем пустые слова».
Между тем, эксперты прекрасно понимают, что в стране, где более половины населения живет за чертой бедности, это далеко не пустые слова.
Кроме того, следует также особо обратить внимание на тяжёлую демографическую ситуацию в Египте. Ежегодный прирост населения в стране пирамид составляет 1,2-1,3 млн человек. Более того, около 97% населения Арабской Республики Египет проживает в плодородной прибрежной части Нила, т.е. всего лишь на 4% территории страны. Таким образом, наблюдается концентрация большого количества населения на крайне незначительной территории.
Проблема бурного демографического роста приводит к увеличению уровня безработицы, который, по оценкам официальной статистики, составляет около 14% трудоспособного населения (по неофициальным источникам, эта цифра вдвое больше).
В то же время, демографический бум в Египте становится все более неконтролируемым и, в случае дальнейшей консерватизации иммиграционного законодательства со стороны Европейского Союза, может подталкивать Каир, для предотвращения гражданской войны „алжирского” типа, прибегнуть к внешней экспансии.
Чаще всего называется суданское направление. И неслучайно. Особенно в свете нынешнего референдума относительно самоопределения Южного Судана.
Война всех против всех?
Отделение, в результате референдума, Южного Судана может повлечь за собой настоящую „гоббсовскую” войну всех против всех в Северо-Восточной Африке.
В первую очередь, в связи с усилением напряжения в различных регионах Судана прогнозируется дальнейшая дезинтеграция остальной части страны. Экспертами называются сразу несколько областей: Кордофан, провинция Голубой Нил, район Беджа и другие. Однако, наибольшее беспокойство вызывает самая неспокойная провинция страны – Дарфур.
Ситуацию в провинции осложняет то обстоятельство, что на нынешнем этапе „дарфурский” конфликт перерос не столько в борьбу между повстанцами и центральным правительством, или же, как принято упрощенно считать многими западными экспертами, между кочевым (арабским) и оседлым (автохтонным африканским) населением, а фактически является хаотической борьбой больших и мелких повстанческих отрядов за контроль в своей области.
Причем воюют они, как правило, не столько с правительственными силами и их союзниками, сколько с другими такими же группировками повстанцев.
Кстати говоря, ошибочное понимание сути конфликта в Дарфуре уже приводит к тому, что главным врагом в провинции вместо хартумского режима становится миротворческая миссия Африканского Союза и ООН.
Однако, одним лишь внутрисуданским противостоянием дело, похоже, не ограничится. Учитывая фактическое отсутствие суданко-чадской границы, очередной виток „дарфурской” нестабильности наверняка вновь приведет к суданско-чадскому военному противостоянию.
Чад же, в свою очередь, является одним из самых сложных в этническом отношении государств мира (в стране насчитывается около 200 этнических групп).
Подобно Сомали и Эфиопии, Чад принадлежит к так называемой „зоне перманентных межэтничесикх конфликтов и внутренних войн” (вся история Чада постколониального периода представляет собой ряд военных переворотов или же попыток их осуществления).
Впрочем, серьезно ухудшиться отношения могут не только с Чадом. Намного опаснее, как уже упоминалось, для официального Хартума охлаждение отношений с Египтом.
Кстати, в последний месяц мы являемся свидетелями резкой смены отношения официального Каира как к суданскому режиму, так и персонально к президенту Судана Омару аль-Баширу.
Что, собственно, не удивительно.
Во-первых, заявления суданского лидера, что его страна примет исламскую конституцию (опираясь на идеологию Хасана ат-Тураби), если Южный Судан отделится, сильно беспокоит Каир, учитывая нестабильность внутри самого Египта в плане распространения исламского радикализма да и обострение межконфессионального напряжения по линии мусульмане—копты.
А во-вторых, вполне возможное присоединение Южного Судана к так называемым «странам Верхнего Нила” (Эфиопия, Танзания, Руанда, Уганда, Кения) наверняка приведет к перераспределению водных ресурсов реки Нил и эскалации напряжения между этими государствами, с одной стороны, и Египтом с Суданом, с другой. Особенно на фоне подписания в мае прошлого года в г.Энтебе, в сущности антиегипетского, соглашения между названными «странам Верхнего Нила” относительно использования водных ресурсов главной водной артерии Северо-Восточной Африки, а также после того как Эфиопия, нарушив, по убеждению Египта, положения договора 1929 года, построила на своем участке Нила пять больших дамб и ведет строительство мощной гидроэлектростанции.
Показательно, что еще в том же мае прошлого года упомянутый глава египетского внешнеполитического ведомства Ахмед Абуль Гейт особо подчеркнул, что права Египту на нильскую воду являются национальным приоритетом, и, в случае различных антиегипетских акций, Каир будет применять „адекватные действия”.
Нил для Египта – это все. И любые геополитические интриги в этом вопросе могут накалить ситуацию в Северо-Восточной Африке до предела.
Куда бежать беженцам?
В случае же дальнейшего обострения ситуации в северо-восточной части африканского континента, резко обострится гуманитарное положение.
И тогда, по подсчетам региональных экспертов, около четырех-пяти миллионов одних только суданцев станут беженцами и будут пытаться оказаться, в первую очередь, на египетской, а в перспективе, и на израильской территории.
Для Египта это серьезный вызов. Ведь наплыв беженцев существенно ухудшит и без того сложную социально-экономическую ситуацию в стране пирамид. При условии высокого процента бедности и безработицы, перенаселение страны создает почву для увеличения социального напряжения, которое, в свою очередь, будет вести к распространению радикальных настроений в египетском обществе.
Однако, не менее серьезная проблема в этом отношении и для Израиля. Израильско-египетская граница давно превратилась в источник нелегальной миграции африканских жителей в Израиль и стала настоящей «головной болью» как для Израиля, так и для Египта.
Больше всего среди мигрантов, пытающихся незаконно проникнуть в Израиль, граждан Эритреи, Эфиопии и, в особенности, того же Судана.
По данным ООН, на протяжении последних лет через египетскую границу в Израиль нелегально проникает до десяти тысяч африканских беженцев.
Уже сегодня Израиль буквально наводнен беженцами из африканского континента, преимущественно суданцами. В частности, как сообщил недавно мэр курортного города Эйлат Меир Ицхак Халеви, в настоящее время, по самым грубым подсчетам, 10% (а это более 8 тысяч) населения города составляют нелегалы.
В последнее время ведутся интенсивные переговоры между Израилем и Египтом об усилении охраны границы между двумя странами.
Однако, еще большой вопрос - спасет ли положение, в случае дестабилизации ситуации в североафриканском регионе, сооружение нового «забора безопасности» вдоль границы Израиля с Египтом, протяженностью в 240 километров.
На пороховой бочке
Впрочем, похоже, по настоящему жарко станет всем в регионе, когда в результате перекраивания суданской карты начнется перераспределение суданских углеводородов между „сильними мира сего”, в перву очередь, Китаем и США.
Вне всякого сомнения, официальный Пекин, владея «львиной» долей суданского нефтяного рынка, предпримет все возможное, чтобы отстоять свою «зону влияния» в борьбе с Соединенными Штатами, а также Евросоюзом, которые заинтересованы в перераспределении этого самого рынка. Тем более, в последнее время распространяется информация о том, что по залежам нефти Судан не уступает Саудовской Аравии, нефтяному экспортеру №1 в мире.
Да и англосаксонская внешняя политика традиционно рассматривала Судан в качестве “ключа на Ближний Восток”, а также пыталась монопольно влиять на эту территорию.
В частности, в 1956 году, сразу после образования независимого Судана, США и Великобритания всячески препятствовали установлению дипломатических отношений между Суданом и СССР, а также советской экономической помощи стране, расценивая это как “попытку Советского Союза проникнуть в ближневосточный регион через Судан”.
Сейчас, похоже, англосаксы видят такую же угрозу своим интересам на Ближнем Востоке уже со стороны КНР.
Главное только, чтобы, перефразируя известный анекдот, эта китайско-американская «борьба за суданский мир» не привела к тому, что в регионе камня на камне не останется.
Потому что тогда нынешние беспорядки в Тунисе, межрелигиозные стычки в Египте, напряжение с беженцами на израильско-египетской границе и даже столкновения в Дарфуре и на суданско-чадской границе покажутся детскими играми в североафриканской «песочнице».
Виталий Билан
26.01.2011 | 12:03
Специально для Столетия
Комментариев нет:
Отправить комментарий