Жила-была девочка О. Училась в университете города С. на факультете Х. Пришло время диплома. О., особо не заморачиваясь, взяла чужой диплом по РСА и вставила в него название своего соединения, оставив остальное как было. У зав. кафедрой С. волосы встали дыбом. Но уж очень достала его О., и он, перекрестясь, закрыл на все глаза и выпустил О. из университета. О., как гласит молва, ушла учительствовать в школу. Но через год вернулась, устав от школы, и потребовала себе аспирантуру. Зав. кафедрой С., с ужасом представив, что придется терпеть ее еще 3 года, быстренько нашел выход – отправил ее в аспирантуру в ИПХФ в Черноголовку и умыл руки. Приехав в Черноголовку, О. даром времени не теряла. Попав в аспирантуру к ученому Д., находящемуся тогда в свободном плавании после развода со второй женой, она быстро прибрала его к рукам. Став чиновником одного научного фонда Р., Д. получил в руки средства финансового манипулирования. О. быстренько состряпали кандидатскую диссертацию, при этом ее собственная значимость в собственных глазах росла как на дрожжах. И уже на той, кандидатской, защите всплывали факты присвоения ею результатов синтетиков из лаборатории профессора Л. в качестве собственного вклада в диссертацию. Шел карьерный рост чиновника Д., и росли требования новоявленной кандидатки наук. Уже неприлично было чиновнику Д. посещать О. в общежитии, хотя и жила она одна, т.к. из-за ее склочного характера с ней никто из соседей не мог ужиться. И ей дали служебную однокомнатную квартиру, выселив оттуда ученого У., спокойно проживавшего там до этого, и не желавшего выезжать в предлагаемую ему другую квартиру, темную, сырую, на первом этаже (но правда двухкомнатную). Но заставили…Иначе – обратно в общежитие. Дальше – больше. Захотела О. стать снс. И в обход всех правил, без переаттестации, без утверждения на Ученом совете института ее втихаря сделали снс’ом. На О. сыпались всевозможные проекты, гранты, премии. Она посещала всевозможные научные зарубежные конференции с одним и тем же стендовым докладом. Однажды добралась даже до ЮАР. На нее работали НИИ всей России и многих стран СНГ, щедро снабжаемые грантами все того же научного фонда. Сладко выспавшись до обеда, она на пару часов приезжала на работу на шикарной иномарке и затем уезжала домой. А «работала» (и по сей день «работает») она в лаборатории одного известного в узких кругах ученого, ставшего потом вице-президентом РАН и любителем петриковщины, научные изыскания которого щедро финансировались все тем же самым фондом для создания комфортного существования О. в недрах его лаборатории. В течение года она приносила по 20-25 статей, отправленных в печать из других институтов, в которых она и ее бойфренд Д. где-то мелькали в соавторах. И росла, росла, росла в собственных глазах. И уже тесно ей стало в служебной однокомнатной квартире, и с формулировкой «...О. проживает с гражданским мужем…» ей дали двухкомнатную служебную квартиру, выселив оттуда мирно проживавшего там молодого ученого П. с семьей с двумя детьми, не хотевшего выезжать в предлагаемую ему 3-х комнатную служебную квартиру, т.к. его зарплата ученого, не обремененная грантами, не позволяла платить за такую квартиру. Но заставили… Иначе – назад в общежитие. О. подходила к 35 летнему рубежу. Все гранты, полагающиеся молодым кандидатам наук до 35 лет, получены. Что дальше? Теперь надо стать «молодым доктором наук до 45 лет». И машина закрутилась... На щедрые финансовые вливания все того же научного фонда была написана докторская диссертация. Оплачены три оппонента, известные ученые чл. -корр. РАН А., чл. -корр. РАН А. и Н. Прислано около 20 отзывов на автореферат, и все практически без замечаний. И тут машина дала сбой... Остальное вы знаете.
Мораль сей сказки такова – не все продается и не все покупается.
Комментариев нет:
Отправить комментарий